Бурение грунтовых зондов, установка энергетических колодцев

Животные «вписаны» в прибрежные биоценозы в принципе так же, как и гетеротрофные бактерии. Но с одной важной разницей. Бактерии-—существа прими­тивные, не имеющие пищевого тракта и поэтому питаю­щиеся растворенной органической пищей. Животные же стоят в эволюционном ряду неизмеримо выше. Почти у всех имеются органы внутреннего пищеварения. По­этому и питаются они твердой пищей: бактериями, водо — ^ рослями, другими животными, а иногда детритом. Ча­стично они усваивают и растворенные в воде органиче­ские соединения, но это биохимический реликт, и у боль­шинства развитых животных он не имеет особенно боль­шого значения в их жизни.

Если отвлечься от того факта, что животные и гете­ротрофные бактерии питаются пищей, разной по своему физическому состоянию (животные — твердой лищей, а бактерии — растворенным органическим веществом), го две эти группы организмов принципиально подобны друг другу и в экономике биоценоза занимают во мно­гом сходное место (об их важнейших различиях мы пока говорить не будем). А значит, растения и живот­ные связаны аналогично тому, как связаны одноклеточ­ные водоросли и бактерии. Для прибрежных биоценозов Баренцева моря характерны, например, такие связи:

Другие связи можно проследить на рис. 42.

Но далеко не все животные травоядны или поедают разложившиеся остатки организмов. В сообществах Ба­ренцева моря это, например, морские звезды, рыбы или тюлени. Типичная пища морских звезд — моллюски, а пища сельди — мелкие парящие в воде рачки, в свою очередь питающиеся одноклеточными водорослями. Сельдь тоже становится жертвой более крупных рыб, а они — жертвой крупных морских животных. Таким об­разом, .на основе отношений «хищник—жертва» обра­зуются трофические цепи:

Группы организмов, образующие последовательные звенья пищевой цепи, называются трофическими уров­нями (I—V).

Если рассматривать пищевые цепи хищника и жертвы более детально, то окажется, что они перепле­таются друг с другом, образуя, как и в случае внешне­метаболических связей, сложные трофические сети. На рис. 42 и была показана такая сеть в прибрежном со­обществе Мурмана.

Схема потоков вещества в таком сообществе похожа на ту, что приводилась на рис. 39, но, разумеется, слож­нее ее. Если превратить, изображение сети «хищник — жертва» в простую блок-схему, то можно разрабатывать эту модель дальше. В таких схемах существует множе­ство обратных связей — положительных и отрицатель­ных, а следовательно, и широкая возможность для про­цессов управления и автоматического регулирования.

Вот простой пример взаимной регуляции числен­ности в системе «хищник — жертва». Парящие в воде рачки — так называемый зоопланктон — питаются одно­клеточными водорослями — фитопланктоном. Если ско­рость выедания фитопланктона рачками превысит ско­рость прироста этого корма, то популяция водорослей естественно начнет разреживаться. В результате посте­пенно снизится и численность самих рачков, так как им будет не хватать корма. Снижение численности рачков будет происходить до тех пор, пока прирост фитопланк­тона не превысит его выедание разрежившейся. популя­цией зоопланктона. Тогда возможна новая вспышка его численности. Такое колебание численности популяций двух трофически связанных видов, идущее с некоторым запаздыванием по отношению друг к другу (см. рис. 1 и 41), происходит в морских сообществах постоянно и касается многих пар видов. Математическая модель этого процесса (уравнения Вольтерра — Лотка) была одним из первых успехов теоретической морской эколо­гии и не утратила своего значения до сих пор. Теперь такие колебательные циклы обнаруживают и в системах нехищных внешнеметаболических связей.

Комментарии запрещены.